Почему у меня только бутылка рома и никакого йохохо
Латвияl Эстония l Литва. Что-то разбить в доме у России. Втроем забраться под маленькую кушетку. Чихать, толкаться, дрожать от страха. "Он нас убьет!" H+
Заявка не моя, но исполнение радует. Автор - Сирин - птичка певчая
читать дальше- Осторожнее… Еще осторожнее… Райвис, пожалуйста, не наступай мне на ноги. Еще осторожнее…
- Извини. Ой-ой, Торис, на меня что-то па…
- Латвия-а-а-а!!!
Груда старья, которую было велено вынести из чулана и привести в порядок для какого-то музея, с оглушительным грохотом рухнула на пол, погребя под собой обмершую от ужаса троицу грузчиков поневоле. Что-то заунывно звякнуло, раздался звон бьющейся керамики и стекла.
Первым из-под завала выбрался Эдуард, чудом ухитрившийся не потерять очки. Следом проклюнулась рука Райвиса, по счастливой случайности придавленного чем-то относительно мягким, при ближайшем рассмотрении оказавшимся старыми шинелями. Последним контуженой гусеницей пополз Торис, которому повезло чуть меньше.
- Ай, шшш…
- Порезался?
- Еще как, - Торис с сомнением покосился на пострадавшую ладонь. – Острое…
- Он, небось, этой штукой демонов призывал, - Райвис с опаской ткнул носком сапога осколок какой-то керамической фигурки. На рыжеватой поверхности еще можно было различить полустёртые узоры. – Как думаешь, на тебя теперь падет проклятие?
- Там еще стекло звенело, - поспешил перевести тему фон Вок.
- Бутылка разбилась, - Райвис смущенно шаркнул ногой.
- Старинная?
- Моя.
- Не пугай, - Эдуард с некоторым облегчением вздохнул. – Так, сейчас мы должны быстро все это убрать, пока никто не явился на шум.
- Шутишь? Да Россия, если заметит, что мы что-то разбили, нас убьет!
- Если! – Эдуард торжествующе воздел перст указующий. – Очень актуальное уточнение – если! Не думаю, что он помнит, что у него в чулане хранится. Шустро, шустро, братцы…
- Не успеем, - Торис закончил перевязывать ладонь платком, и теперь с отсутствующим видом разглядывал некогда белую ткань. Занятые обсуждением Латвия и Эстония не слышали, просто не могли слышать медленно приближающиеся тихие шаги.
- Планы меняются, - мгновенно сориентировался Эдуард. – Все под кушетку! Скорее!
Ужаснуться тому факту, что среди прочего хлама они несли еще и мебель, а так же оспорить разумность этой затеи Торис не успел – не обделенный силой эстонец шустро сунул «братцев» под помнящую еще Романовых кушетку.
- Здесь пыльно! У меня аллергия на пыль! – зашептал Райвис, отчаянно шмыгая носом.
- Тихо ты, если услышит – нам конец!
- У меня нос чешется! А…
Истошный чих не услышал бы разве что глухой. Торис мысленно попрощался с Феликсом и мысленно же пожалел о том, что так и не сумел признаться Наташе…
- Что это с вами? – Россия с нескрываемым удивлением разглядывал три пары сапог, торчащих из-под кушетки.
- П-пуговица закатилась… - Райвис нервно хихикнул и дернулся, едва не сбив с Эдуарда и так съехавшие на самый кончик носа очки. Кушетка неумолимо взмыла куда-то под потолок, явив перепуганной троице светлый лик Брагинского.
- Так проще? – участливо поинтересовался он. Массивная кушетка с резными ножками, казалось, была для Ивана невесомой. Впрочем, встреча с полом иллюзию рассеяла.
- Намного проще, - поспешно закивал Эдуард, все еще пребывающий в позе пьющего оленя. – Большое спасибо, а сейчас мы здесь быстро приберемся…
- Го-господин Россия, я не виноват, правда! – взвившегося на ноги Райвиса мелко потряхивало, кажется, на горизонте уже маячила истерика. Конспирация, типа, псу под хвост, как сказал бы Феликс.
В светлых глазах Брагинского мелькнуло недоумение.
- Это Литва на меня уронил, я упал, и… и…
- Латвия!
- Господин Россия, я приношу свои извинения, - Торис поспешно склонил голову, по-собачьи подставляя загривок. – Это моя вина, пожалуйста, не наказывайте их…
- Вы из-за этого переполошились, что ли? – Брагинский присел на корточки и взял в руки рыжеватый осколок со свежими красными пятнами. – Вот ведь… Паникёры.
- Вы… Вы не сердитесь? – Торис поднял удивленный взгляд на разглядывающего находку Ивана.
- С чего бы? Я и в чулане-то в последний раз был еще… Запамятовал, когда, - кажется, Брагинский был искренне удивлен. – Приберитесь, что ли… Как закончите – у Наташи к вам какое-то поручение.
«Это в наказание, что ли?», синхронно подумали Торис и Эдуард, но от комментариев воздержались. Просто во избежание.
Иван скрылся за поворотом, мурлыча себе под нос какую-то ставшую популярной в последнее время песенку.
- Пронесло… - Райвис выдохнул и зашарил по карманам в поисках фляги, однако поиски были прерваны звонкой затрещиной. - Эдуард, ты чего?!
- Чтобы не переводил стрелки, - фон Вок профессорским жестом поправил очки и закатал изрядно испачканные рукава. – Ну что, за работу?
Брагинский, как и ожидалось, обнаружился в саду. Если работы было не слишком много, он любил коротать вечера возле пруда.
Торису тоже нравилось это место. Здесь было уютно и удивительно спокойно, а с наступлением сумерек, когда распускались солнечно-желтые энотеры и нежно-лиловые матиолы, сад вовсе становился сказочным. Как сейчас.
- Господин Россия, ваш вечерний чай, - окликнул скамейку Лоринайтис. Скамейка негромко скрипнула – молчаливое разрешение подойти ближе.
- Дарджилинг, - на всякий случай уточнил литовец. Для чего, спрашивается? В сортах чая Иван не особо разбирался, по старинке делил на черный и зеленый. Первый он признавал, второй считал извращением.
- Спасибо, Торис, - Брагинский, не глядя, взял чашку с изображенной на ней гусыней. – Себе тоже налей.
- Благодарю.
Не гонит – уже хорошо. Хоть и странно…
Отчего-то вспомнилось, как во времена Великой Депрессии он вот так же сидел в саду и пил кофе с Альфредом. Нет, не так же. Сидеть в саду и пить чай с Иваном Брагинским – это совсем другое.
- Что с рукой? – неожиданный вопрос вывел из полусонного оцепенения не хуже ведра ледяной воды.
- С какой ру… А, - Торис растерянно улыбнулся, разглядывая повязки. – Порезался оско… Простите.
- Поручи часть работы Эдуарду и Райвису, пока не заживет, - Иван вдохнул ароматный пар и отпил немного. – Но чай все равно остается на твоей совести. Он у тебя отменный.
- Спасибо… Господин Россия, вы действительно не сердитесь? – осторожно поинтересовался литовец. Душа требовала однозначного ответа, в противном случае обещала долгие часы мучительных сомнений.
- Не сержусь, - Брагинский сжал чашку в ладонях. Была у него такая почти детская привычка – Торис сперва удивлялся, а затем понял, что у него просто мерзнут руки.
- Скажите, что именно мы… я... разбили?
- Ничего существенного, - Брагинский обвел кончиком пальца рисунок на чашке и сделал еще глоток. – Старый оберег. От матери остался. Пей, Торис, чай действительно замечательный.
Заявка не моя, но исполнение радует. Автор - Сирин - птичка певчая
читать дальше- Осторожнее… Еще осторожнее… Райвис, пожалуйста, не наступай мне на ноги. Еще осторожнее…
- Извини. Ой-ой, Торис, на меня что-то па…
- Латвия-а-а-а!!!
Груда старья, которую было велено вынести из чулана и привести в порядок для какого-то музея, с оглушительным грохотом рухнула на пол, погребя под собой обмершую от ужаса троицу грузчиков поневоле. Что-то заунывно звякнуло, раздался звон бьющейся керамики и стекла.
Первым из-под завала выбрался Эдуард, чудом ухитрившийся не потерять очки. Следом проклюнулась рука Райвиса, по счастливой случайности придавленного чем-то относительно мягким, при ближайшем рассмотрении оказавшимся старыми шинелями. Последним контуженой гусеницей пополз Торис, которому повезло чуть меньше.
- Ай, шшш…
- Порезался?
- Еще как, - Торис с сомнением покосился на пострадавшую ладонь. – Острое…
- Он, небось, этой штукой демонов призывал, - Райвис с опаской ткнул носком сапога осколок какой-то керамической фигурки. На рыжеватой поверхности еще можно было различить полустёртые узоры. – Как думаешь, на тебя теперь падет проклятие?
- Там еще стекло звенело, - поспешил перевести тему фон Вок.
- Бутылка разбилась, - Райвис смущенно шаркнул ногой.
- Старинная?
- Моя.
- Не пугай, - Эдуард с некоторым облегчением вздохнул. – Так, сейчас мы должны быстро все это убрать, пока никто не явился на шум.
- Шутишь? Да Россия, если заметит, что мы что-то разбили, нас убьет!
- Если! – Эдуард торжествующе воздел перст указующий. – Очень актуальное уточнение – если! Не думаю, что он помнит, что у него в чулане хранится. Шустро, шустро, братцы…
- Не успеем, - Торис закончил перевязывать ладонь платком, и теперь с отсутствующим видом разглядывал некогда белую ткань. Занятые обсуждением Латвия и Эстония не слышали, просто не могли слышать медленно приближающиеся тихие шаги.
- Планы меняются, - мгновенно сориентировался Эдуард. – Все под кушетку! Скорее!
Ужаснуться тому факту, что среди прочего хлама они несли еще и мебель, а так же оспорить разумность этой затеи Торис не успел – не обделенный силой эстонец шустро сунул «братцев» под помнящую еще Романовых кушетку.
- Здесь пыльно! У меня аллергия на пыль! – зашептал Райвис, отчаянно шмыгая носом.
- Тихо ты, если услышит – нам конец!
- У меня нос чешется! А…
Истошный чих не услышал бы разве что глухой. Торис мысленно попрощался с Феликсом и мысленно же пожалел о том, что так и не сумел признаться Наташе…
- Что это с вами? – Россия с нескрываемым удивлением разглядывал три пары сапог, торчащих из-под кушетки.
- П-пуговица закатилась… - Райвис нервно хихикнул и дернулся, едва не сбив с Эдуарда и так съехавшие на самый кончик носа очки. Кушетка неумолимо взмыла куда-то под потолок, явив перепуганной троице светлый лик Брагинского.
- Так проще? – участливо поинтересовался он. Массивная кушетка с резными ножками, казалось, была для Ивана невесомой. Впрочем, встреча с полом иллюзию рассеяла.
- Намного проще, - поспешно закивал Эдуард, все еще пребывающий в позе пьющего оленя. – Большое спасибо, а сейчас мы здесь быстро приберемся…
- Го-господин Россия, я не виноват, правда! – взвившегося на ноги Райвиса мелко потряхивало, кажется, на горизонте уже маячила истерика. Конспирация, типа, псу под хвост, как сказал бы Феликс.
В светлых глазах Брагинского мелькнуло недоумение.
- Это Литва на меня уронил, я упал, и… и…
- Латвия!
- Господин Россия, я приношу свои извинения, - Торис поспешно склонил голову, по-собачьи подставляя загривок. – Это моя вина, пожалуйста, не наказывайте их…
- Вы из-за этого переполошились, что ли? – Брагинский присел на корточки и взял в руки рыжеватый осколок со свежими красными пятнами. – Вот ведь… Паникёры.
- Вы… Вы не сердитесь? – Торис поднял удивленный взгляд на разглядывающего находку Ивана.
- С чего бы? Я и в чулане-то в последний раз был еще… Запамятовал, когда, - кажется, Брагинский был искренне удивлен. – Приберитесь, что ли… Как закончите – у Наташи к вам какое-то поручение.
«Это в наказание, что ли?», синхронно подумали Торис и Эдуард, но от комментариев воздержались. Просто во избежание.
Иван скрылся за поворотом, мурлыча себе под нос какую-то ставшую популярной в последнее время песенку.
- Пронесло… - Райвис выдохнул и зашарил по карманам в поисках фляги, однако поиски были прерваны звонкой затрещиной. - Эдуард, ты чего?!
- Чтобы не переводил стрелки, - фон Вок профессорским жестом поправил очки и закатал изрядно испачканные рукава. – Ну что, за работу?
Брагинский, как и ожидалось, обнаружился в саду. Если работы было не слишком много, он любил коротать вечера возле пруда.
Торису тоже нравилось это место. Здесь было уютно и удивительно спокойно, а с наступлением сумерек, когда распускались солнечно-желтые энотеры и нежно-лиловые матиолы, сад вовсе становился сказочным. Как сейчас.
- Господин Россия, ваш вечерний чай, - окликнул скамейку Лоринайтис. Скамейка негромко скрипнула – молчаливое разрешение подойти ближе.
- Дарджилинг, - на всякий случай уточнил литовец. Для чего, спрашивается? В сортах чая Иван не особо разбирался, по старинке делил на черный и зеленый. Первый он признавал, второй считал извращением.
- Спасибо, Торис, - Брагинский, не глядя, взял чашку с изображенной на ней гусыней. – Себе тоже налей.
- Благодарю.
Не гонит – уже хорошо. Хоть и странно…
Отчего-то вспомнилось, как во времена Великой Депрессии он вот так же сидел в саду и пил кофе с Альфредом. Нет, не так же. Сидеть в саду и пить чай с Иваном Брагинским – это совсем другое.
- Что с рукой? – неожиданный вопрос вывел из полусонного оцепенения не хуже ведра ледяной воды.
- С какой ру… А, - Торис растерянно улыбнулся, разглядывая повязки. – Порезался оско… Простите.
- Поручи часть работы Эдуарду и Райвису, пока не заживет, - Иван вдохнул ароматный пар и отпил немного. – Но чай все равно остается на твоей совести. Он у тебя отменный.
- Спасибо… Господин Россия, вы действительно не сердитесь? – осторожно поинтересовался литовец. Душа требовала однозначного ответа, в противном случае обещала долгие часы мучительных сомнений.
- Не сержусь, - Брагинский сжал чашку в ладонях. Была у него такая почти детская привычка – Торис сперва удивлялся, а затем понял, что у него просто мерзнут руки.
- Скажите, что именно мы… я... разбили?
- Ничего существенного, - Брагинский обвел кончиком пальца рисунок на чашке и сделал еще глоток. – Старый оберег. От матери остался. Пей, Торис, чай действительно замечательный.